Спор Баффета на $1 млн

В 2008 году миллиардер Уоррен Баффет поспорил на $1 млн. с управляющими хедж-фондов (активно-управляемых фондов с высокими комиссиями).

Он поставил на то, что пассивно-управляемый индексный фонд на американский рынок акций (S&P 500) за 10 лет обгонит активно-управляемые хедж-фонды.

То есть что “ничего не знающий” и “ничего не делающий” инвестор обыграет профессионалов. Результаты оказались неожиданными.

Вот как в письме акционерам своего фонда он рассказал о знаменитой ставке:

(текст Баффета, а некоторые подзаголовки мои — для облегчения чтения)

“Ставка” (или как ваши деньги находят свою дорогу на Уолл-стрит)

В этом разделе вы познакомитесь с историей инвестиционного пари, которое я заключил девять лет назад, а затем с несколькими моими твёрдыми убеждениями по поводу инвестиций.

Но для начала я хочу кратко рассказать вам про Long Bets — уникальный проект, который сыграл свою роль в этом пари.

Long Bets была создана основателем компании Amazon Джеффом Безосом. Она действует как некоммерческая организация, которая администрирует именно то, о чем вы могли догадаться — долгосрочные ставки.

Для участия «инициаторы» публикуют на Longbets.org утверждения, которые окажутся верными или неверными в далеком будущем. Затем они ожидают тех, кто готов сделать ставку на противоположное утверждение.

Когда «спорщики» встречаются, каждая из сторон называет благотворительную организацию, которая окажется выгодоприобретателем в случае его победы; регистрирует пари на Long Bets; и публикует короткое эссе в защиту своей позиции на сайте Long Bets. Когда пари разрешается, Long Bets выплачивает выигрыш благотворительной организации.

Вот несколько примеров того, что вы найдете на очень интересном сайте Long Bets:

В 2002 году предприниматель Митч Капор утверждал, что «к 2029 году ни один компьютер — или «искусственный интеллект» — не пройдет тест Тьюринга», который заключается в том, cможет ли компьютер успешно выдавать себя за человека. Изобретатель Рэй Курцвейл занял противоположную точку зрения. Каждый подкрепил свое мнение ставкой $10 000. Я не знаю, кто выиграет это пари, но я готов держать пари, что ни один компьютер никогда не сможет выдать себя за Чарли (Чарли Мангера, партнёра Уоррена Баффета по фонду — прим).

В том же году, Крейг Манди из Microsoft заявил, что к 2030 году беспилотные самолеты будут регулярно перевозить пассажиров, в то время как Эрик Шмидт из Google утверждал обратное. Ставки были по $1000 долларов каждая. Чтобы облегчить любые страдания Эрика, которые могли возникнуть из-за его огромного риска, недавно я предложил ему разделить ставку со мной. Он незамедлительно переписал $500 на меня. (Мне нравится его предположение, что я доживу до 2030 года, чтобы внести свою оплату, которую мы должны потерять)

История спора

Теперь о моём пари и его истории. В годовом отчете Berkshire за 2005 год я утверждал, что активное управление инвестициями, осуществляемое профессионалами – в совокупности – с годами уступит доходности любителей, которые просто ничего не делали.

Я объяснил, что всевозможные комиссии, взимаемые различными «помощниками», вероятно, приведут к тому, что результаты их клиентов – опять же в совокупности – окажутся хуже, чем если бы любители просто вложили средства в неуправляемый индексный фонд с низкими издержками.

Впоследствии я публично предложил ставку в $500 000 на то, что ни один инвестиционный профессионал не сможет выбрать как минимум пять хедж-фондов – бешено популярных и очень дорогих инвестиционных инструментов – которые в течение длительного периода сравнились бы по производительности с неуправляемым индексным фондом S&Р 500 c его символическими издержками.

Я предложил сделать ставку на десять лет и назвал фонд Vanguard S&Р в качестве своего конкурсанта. После этого я сидел и ждал в надежде на парад управляющих фондов, которые могли бы выставить свой фонд в качестве одного из пяти и выступить в защиту своей профессии.

Ведь эти руководители призывали других делать миллиардные ставки на свои способности. Так почему же они должны бояться поставить на кон собственные деньги?

За этим последовала оглушительная тишина.

Вызов принят

Хотя тысячи профессиональных инвестиционных управляющих сколотили ошеломляющие состояния, рекламируя свои успехи в выборе акций, лишь один человек – Тед Сидс – принял мой вызов.

Тед был одним из руководителей Protégé Partners, компании по управлению активами, которая собирает деньги с партнёров, чтобы сформировать фонд фондов – иными словами, фонд, который инвестирует сразу в несколько хедж-фондов.

Я не знал Теда до нашего пари, но я люблю его и восхищаюсь его готовностью ответить за свои слова деньгами. Он был прямолинеен со мной и дотошен при предоставлении данных, за которыми ему и мне приходилось следить при отслеживании пари.

Со стороны Protégé Partners в нашем десятилетнем пари Тед выбрал пять фондов фондов, результаты которых будут усреднены, чтобы сравнить их с моим индексным фондом Vanguard S&P.

Пять выбранных фондов инвестировали свои деньги в более чем 100 хедж-фондов, что говорит о том, что совокупные результаты фондов фондов не будет искажены хорошими или плохими результаты одного из управляющих.

Каждый фонд фондов, конечно же, управляется с пластом комиссий, взимаемых сверх стоимости услуг хедж-фондов, в которые он инвестирует.

В этой схеме комиссии удваивались: помимо комиссий, взимаемых хедж-фондами более низкого уровня, каждый из фондов фондов взимал дополнительную плату за свои предполагаемые навыки в выборе управляющих хедж-фондов.

Предварительные результаты

Вот результаты за первые девять лет пари. Цифры не оставляют никаких сомнений в том, что Girls Inc. of Omaha – благотворительная организация, которую я назначил в качестве выгодополучателя по всем своим выигранным пари – будет с нетерпением ждать открытия почты в январе следующего года.

Предварительные результаты спора

По условиям моей договоренности с Protégé Partners, названия этих фондов фондов никогда не раскрывались публично. Я, однако, вижу результаты их ежегодных аудиторских проверок.

Среднегодовая доходность индексного фонда составила 7,1% годовых, и эта доходность типична для рынка акций. Это важный факт: крайне слабые девять лет рынка за всё время этого пари, вероятно, помогли бы относительной результативности хедж-фондов, поскольку многие из них держат крупные «короткие» позиции.

Напротив, девять лет исключительно высокой доходности по акциям могли бы обеспечить попутный ветер индексным фондам.

Вместо этого мы действовали в «нейтральной» среде. В ней пять фондов фондов к 2016 году показали среднегодовую доходность всего лишь 2,2% годовых. Это означает, что $1 млн, вложенный в эти фонды, вырос бы на $220 000. Индексный фонд за это время вырос на $854 000.

Имейте в виду, что каждый из более чем 100 управляющих хедж-фондов более низкого уровня имел огромный финансовый стимул показать лучшие результаты.

Кроме того, пять управляющих фондов фондов, которых отобрал Тед, также были заинтересованы в том, чтобы выбирать лучших управляющих хедж-фондов, поскольку эти пятеро имели право на поощрительную премию по результатам фондов более низкого уровня.

Я уверен, что практически во всех случаях управляющие на обоих уровнях были честными и умными людьми. Но результаты для их инвесторов оказались удручающими – реально мрачными.

Почему управляющие проиграли

И, увы, огромные фиксированные комиссии, взимаемые всеми участвующими фондами и фондами фондов – вознаграждения, которые совершенно не соответствовали их результатам – были таковы, что управляющие были осыпаны компенсациями за девять прошедших лет.

Как возможно выразился бы Гордон Гекко (герой фильма “Уолл-стрит” — прим), «Издержки никогда не спят».

Управляющие хедж-фондов более низкого уровня в нашем пари получали от своих партнёров платежи, скорее всего, в среднем, близкие к сложившемуся у хедж-фондов стандарту «2 и 20», что означает 2% ежегодной фиксированной комиссии, которая оплачивалась, даже если потери были огромными, плюс 20% от прибыли без отступных (если хорошие годы следовали за плохими).

В соответствии с этой однобокой договорённостью, способность операторов фондов нагромождать комиссии к активам под их управлением сделала многих из этих управляющих чрезвычайно богатыми, несмотря на то, что их инвестиции имели низкую эффективность.

Однако, мы еще не закончили с издержками. Напомню, из этих средств ещё кормились управляющие фондами фондов. Эти управляющие получали дополнительную фиксированную сумму, как правило, установленную в размере 1% от стоимости активов.

Затем, несмотря на ужасные абсолютные результаты этих пяти фондов фондов, некоторые из них пережили несколько хороших лет и получили вознаграждение «за результат».

Следовательно, как я подсчитал, за девять лет примерно 60% всей прибыли, которая была получена пятью фондами фондов, были направлены на вознаграждение двух уровней управляющих.

Это было их неправомерным вознаграждением за достижения, далёкие от тех, которые многие сотни их клиентов могли бы без особых усилий – и практически без затрат – достичь самостоятельно.

На мой взгляд, неутешительные результаты инвесторов хедж-фондов, которые продемонстрировало это пари, практически наверняка повторятся в будущем.

мои Аргументы

Я изложил причины моей уверенности в этом в заявлении, которое было размещено на сайте Long Bets, когда делались ставки (оно и до сих пор там размещено). Вот, что я утверждал:

В течение 10-летнего периода, начинающегося 1 января 2008 года и заканчивающегося 31 декабря 2017 года, индекс S&P 500 превзойдёт портфель фондов хедж-фондов, если результативность будет оцениваться за вычетом комиссий, затрат и расходов.

Много очень умных людей стараются показать результат лучше среднего на рынке ценных бумаг. Назовём их активными инвесторами.

Их антиподы, пассивные инвесторы, по определению получают средние результаты. В совокупности их позиции могут быть более-менее точно оценены результатами индексного фонда.

Таким образом, для поддержания баланса в генеральной совокупности, активные инвесторы также должны показать средние результаты.

Однако, эти инвесторы несут гораздо большие затраты. Таким образом, в конечном счете, их совокупные результаты после учёта издержек, окажутся хуже, чем у пассивных инвесторов.

Издержки резко возрастают, когда к балансу активного инвестора добавляются крупные ежегодные сборы, высокие комиссии за результат и издержки активной торговли.

Фонды хедж-фондов усугубляют эту проблему, потому что их гонорары накладываются на большие комиссии, взимаемые хедж-фондами, в которые инвестированы средства фондов.

В управление хедж-фондами вовлечено много умных людей. Но в значительной степени их усилия нейтрализуют друг друга, и их IQ не в состоянии преодолеть затраты, которые они возлагают на инвесторов.

Инвесторы, в среднем и на протяжении длительного времени, покажут лучшие результаты с низкозатратным индексным фондом, чем с группой фондов фондов.

Итак, это были мои аргументы, а теперь позвольте мне подставить их в простое уравнение.

Если Группа А (активные инвесторы) и Группа B (ничего не делающие инвесторы) вместе составляют всю генеральную совокупность, и Группа B обречена на получение средних результатов до вычета издержек, значит, ровно то же самое можно сказать и про Группу А.

В результате победит та из групп, у которой издержки ниже. (Для академической точности необходимо упомянуть, что есть очень небольшие области – не будем в них углубляться – которые слегка изменят эту формулировку.)

И если Группа A имеет непомерные издержки, то проигрыш окажется существенным.

Конечно, есть несколько опытных людей, которые с высокой вероятностью превзойдут индекс S&P на длинных отрезках. В своей жизни, однако, я определил – на раннем этапе – лишь с десяток или около того профессионалов, от которых я ожидал, что они совершат этот подвиг.

Без сомнений, есть много сотен людей – возможно, даже тысяч – которых я никогда не встречал, и чьи способности равны тем людям, которых я идентифицировал. В конце концов, эта задача не является невыполнимой.

Проблема просто в том, что подавляющему большинству управляющих превзойти рынок не удастся. И очень высока вероятность, что человек, который нуждается в ваших средствах, не станет исключением и получит слабые результаты.

Билл Руан – действительно прекрасный человек, которого я вычислил 60 лет назад, и который почти наверняка обеспечит высокую доходность инвестиций в долгосрочной перспективе – прекрасно выразился:

«Управление инвестициями прогрессирует от новаторов к подражателям и к копошащимся бездарям».

Что ещё сильнее осложняет поиск редких управляющих с высоким вознаграждением, которые стоят того, чтобы им платить, так это то, что некоторые инвестиционные профессионалы (как и некоторые любители) окажутся удачливы внутри коротких периодов.

Если тысяча управляющих дают прогноз рынка в начале каждого года, то, вполне вероятно, найдется один, чьи предсказания будут сбываться на протяжении девяти лет подряд. Разумеется, среди тысячи обезьян ровно с той же вероятностью найдется один «мудрый» пророк.

Но есть и разница: эта удачливая обезьяна не соберет перед собой очередь из людей, желающих доверить ей свои инвестиции.

Наконец, есть три связанные между собой данности, которые обрекают успешные инвестиции на неудачу. Во-первых, хорошие показатели быстро привлекают потоки денег.

Во-вторых, огромные суммы неизменно выступают в качестве тормоза для инвестиционной деятельности: То, что легко с миллионами, проблематично с миллиардами.

В-третьих, большинство управляющих, тем не менее, продолжат искать новые деньги благодаря своим личным причинам – а именно, чем больше средств находится у них под управлением, тем выше их гонорары.

Эти три пункта не являются для меня новостью: в январе 1966 года, когда у меня под управлением было $44 миллиона, я написал своим партнерам: «Я чувствую, что имею значительно больше шансов нанести ущерб будущим результатам, чем способствовать им.

Это может не быть правдой для моих личных результатов, но это может быть справедливо для ваших результатов. Поэтому… я намерен прекратить принимать в управление деньги новых клиентов. Я уведомил Сьюзи, что если у нас ещё будут дети, то ей придется найти для них какие-либо другие партнёрства».

Резюме: Когда триллионы долларов управляются представителями Уолл-Стрит с их высокими гонорарами, как правило, сверхприбыль пожинают управляющие, а не клиенты. Как крупные, так и мелкие инвесторы должны придерживаться низкозатратных индексных фондов.


В феврале 2018 года в письме акционерам Баффет подвёл окончательные итоги своего спора:

“Спор” завершён и принёс неожиданный инвестиционный урок

Год назад, на отметке в 90%, я дал вам подробный отчет о 10-летнем пари, которое я заключил 19 декабря 2007 года. Теперь у меня есть окончательные итоги, и сразу во многих отношениях они являются сенсационными.

Я заключил пари по двум причинам:

1) Превратить мои начальные вложения в размере $318 250 в непропорционально большую сумму, которая если всё сложится как я ожидал, будет перечислена в начале 2018 года в Girls Inc. of Omaha;

2) Обнародовать мою убеждённость в том, что инвестиции в низкозатратный индексный фонд S&P 500, со временем принесут лучшие результаты, чем большинство инвестиционных профессионалов, какими бы уважаемыми и стимулированными они ни были.

Решение этого вопроса имеет огромное значение. Американские инвесторы ежегодно выплачивают ошеломляющие суммы консультантам, которые зачастую имеют несколько уровней последующих косвенных затрат.

В целом, оправданы ли чем-то эти затраты для инвесторов? И, на самом деле, опять же в целом, получают ли инвесторы вообще хоть что-нибудь в обмен на эти издержки?

Компания Protégé Partners, мой контрагент по пари, выбрала пять «фондов фондов», которые, как ожидалось, превзойдут S&P 500. Это не было маленькой выборкой. Эти пять фондов фондов, в свою очередь, владели долями более чем в 200 хедж-фондах.

Консалтинговая фирма Protégé хорошо знала что к чему на Уолл-стрит и выбрала пять инвестиционных экспертов, которые, в свою очередь, наняли несколько сотен других экспертов по инвестициям, каждый из которых управлял собственным хедж-фондом.

Это сообщество представляло собой элитную команду, обеспеченную мозгами, адреналином и уверенностью.

Управляющие этих пяти фондов фондов имели и ещё одно преимущество: они могли – и они делали это – в течение десяти лет перестраивать свои портфели хедж-фондов, инвестируя в новых «звёзд», и выходя из своих позиций в хедж-фондах, менеджеры которых утратили былую хватку.

Каждый участник на стороне Protégé имел очень высокую мотивацию: как управляющие фондами фондов, так и управляющие хедж-фондов, которых они выбрали, в значительной степени участвовали в прибыли, которая достигались даже просто потому, что рынок вообще обычно движется вверх.

(В 100% из 43 десятилетних периодов с тех пор, как мы взяли Berkshire под свой контроль, количество лет S&P 500 с прибылью превышало количество лет с убытком).

Следует подчеркнуть, что это поощрительное вознаграждение было глазурью на огромном и вкусном пироге: даже если бы эти фонды потеряли деньги своих инвесторов в течение десятилетия, их управляющие могли стать очень богатыми.

Дело в том, что фиксированные сборы, в среднем составляющие ошеломляющие 2,5% от активов или около того, ежегодно выплачиваются инвесторами «фондов фондов», причем часть этих сборов идет в пользу управляющих пяти фондов фондов, а остальное направляется еще более чем двумстам управляющим базовых хедж-фондов.

Вот итоговый отчёт о результатах пари:

Результаты спора

(Итого фонд Баффета заработал 126%, а хедж-фонды 36% после вычета комиссий — прим.)

По условиям моей договоренности с Protégé Partners, названия этих фондов фондов никогда не раскрывались публично. У меня, однако, есть результаты их ежегодных аудиторских проверок от Protégé.

Цифры по фондам A, B и C за 2016 год были слегка скорректированы по отношению к информации, первоначально представленной в прошлом году. Фонд D в 2017 году был ликвидирован, его среднегодовой прирост рассчитан за девять лет его существования.

Пять фондов фондов резво стартовали, каждый из них опередил индексный фонд в 2008 году. Затем небеса рухнули. В течение каждого из последующих девяти лет фонды фондов в целом уступали индексному фонду.

Позвольте мне подчеркнуть, что в поведении фондового рынка за десятилетний период не было ничего исключительного. Если бы в конце 2007 года инвестиционных «экспертов» попросили дать прогноз относительно долгосрочной доходности обыкновенных акций, их предположения, вероятно, в среднем лежали бы близко к 8,5%, которые фактически и показал S&P 500.

Делать деньги в этой ситуации должно было быть легко. В действительности, «помощники» Уолл-стрит зарабатывали ошеломляющие суммы. Однако, в то время как эта группа процветала, многие из их инвесторов пережили потерянное десятилетие.

Спектакль идёт, спектакль продолжается. Издержки никогда не снижаются.

Ещё один урок

Пари преподнесло ещё один важный инвестиционный урок: хотя рынки, как правило, рациональны, иногда они делают сумасшедшие вещи. Чтобы воспользоваться предлагаемыми возможностями, не требуется высокого интеллекта, диплома экономиста или знания жаргона Уолл-стрит, вроде альфы и беты.

Вместо этого инвесторам нужна способность игнорировать страхи или энтузиазм толпы и сосредоточиться на нескольких простых основах. Готовность выглядеть скучно и буднично в течение длительного периода или даже выглядеть глупо – это тоже важно.

Изначально мы с Protégé профинансировали наши вклады в окончательный приз в $1 млн. путём покупки Казначейских облигаций США с нулевым купоном и номиналом $500 000 каждая. Эти облигации обошлись каждому из нас в $318 250 – чуть менее 64 центов за доллар – с выплатой $500 000 через десять лет.

Как следует из названия, облигации, которые мы приобрели, не выплачивали купонов, но (благодаря дисконту, с которым они были куплены) приносили доходность 4,56% годовых в случае владения ими до погашения.

Изначально мы с Protégé планировали не более чем просто получать ежегодную доходность и распределить $1 млн. в благотворительный фонд победителя, когда в конце 2017 года облигации будут погашены.

Однако после нашей покупки на рынке облигаций начали происходить очень странные вещи. К ноябрю 2012 года наши облигации – теперь им оставалось около пяти лет до погашения – торговались за 95,7% от номинала. По этой цене их годовая доходность к погашению составляла менее 1%. Или, если быть точным, 0,88%.

С учетом столь жалкой доходности, наши облигации стали глупыми – по-настоящему глупыми – инвестициями в сравнении с американскими акциями. С течением времени S&P 500, отражающий огромный срез американского бизнеса, взвешенного по его рыночной стоимости, приносит гораздо больше 10% годовых на собственный капитал.

В ноябре 2012 года, когда мы всё это рассматривали, только денежный поток в виде дивидендов по S&P 500 составлял 2,5% в год, что примерно втрое выше доходности по нашей Казначейской облигации США. Эти дивидендные выплаты практически наверняка вырастут.

Кроме того, в распоряжении компаний, входивших в S&P 500, находились огромные суммы. Этим предприятиям придётся использовать свою нераспределённую прибыль для расширения своей деятельности и, зачастую, для выкупа своих акций.

Любые их действия со временем существенно увеличат прибыль на акцию. И – как это было всегда с 1776 года – какими бы ни были проблемы в тот момент, американская экономика собиралась двигаться вперёд.

С учетом сложившегося в конце 2012 года чрезвычайного несоответствия между облигациями и акциями, мы с Protégé пришли к согласию относительно продажи облигаций, купленных нами пять лет назад, и использовали вырученные средства для покупки 11 200 акций Berkshire типа “B”.

В результате Girls Inc. of Omaha в прошлом месяце получила $2 222 279, а не $1 млн, на которые она первоначально надеялась.

Стоит подчеркнуть, что результаты Berkshire с 2012 года были не блестящими. Но блеск был и не нужен: в любом случае одна только прибыль Berkshire должна была опередить призрачные 0,88% годовых по облигациям – едва ли это можно назвать титаническим достижением.

Единственный риск в переходе от облигаций к акциям Berkshire заключался в том, что конец 2017 года мог прийтись на исключительно слабый фондовый рынок. Мы с Protégé чувствовали, что такая вероятность (которая всегда существует) была очень низкой.

Этот вывод был продиктован двумя факторами: разумной ценой Berkshire в конце 2012 года и значительным увеличением активов, которое практически наверняка должно было произойти в Berkshire в течение оставшихся пяти лет до окончания пари.

Тем не менее, чтобы устранить все риски для благотворительных организаций от замены облигаций на акции, я согласился компенсировать любой дефицит средств, если продажа 11 200 акций Berkshire в конце 2017 года принесёт менее $1 млн.

Инвестиции – это деятельность, состоящая в отказе от потребления сегодня в попытке достичь большего уровня потребления на более позднем этапе. «Риск» – это вероятность того, что эта цель не будет достигнута.

Согласно этому определению, предполагаемые «безрисковые» долгосрочные облигации в 2012 году оказались гораздо более рискованными инвестициями, чем долгосрочные инвестиции в обыкновенные акции.

В то время даже ежегодная инфляции в 1% в период с 2012 по 2017 гг. снизила бы покупательную способность правительственных облигаций, которые мы с Protégé продали.

Я хочу сразу признать, что в любой предстоящий день, неделю или даже год акции окажутся более рискованными – гораздо более рискованными – чем краткосрочные облигации США.

Однако, по мере расширения инвестиционного горизонта инвестора диверсифицированный портфель из акций США становится всё менее рискованным по сравнению с облигациями — при условии, что акции приобретаются с разумным мультипликатором прибыли по сравнению с действующими в тот момент процентными ставками.

Ужасной ошибкой для инвесторов с долгосрочным инвестиционным горизонтом – среди них пенсионные фонды, эндаументы колледжей и настроенные на сбережения частные лица – будет измерять их инвестиционный «риск» через соотношение акций и облигаций в их инвестиционном портфеле.

Зачастую высококачественные облигации в инвестиционном портфеле увеличивают его риск.

Заключительный урок из нашего пари

Придерживайтесь «простых» решений и избегайте активности. За время десятилетия пари свыше 200 управляющих хедж-фондами практически наверняка были вовлечены в принятие десятков тысяч решений о покупке и продаже.

Большинство из этих менеджеров, несомненно, думали о своих решениях, каждое из которых, по их мнению, должно было оказаться выгодным.

В процессе инвестирования они изучали годовые отчёты, беседовали с руководителями, читали журналы о трейдинге и консультировались с аналитиками Уолл-стрит.

При этом мы с Protégé, не полагаясь ни на исследования, ни на идеи, ни ни на талант, в течение десяти лет приняли всего одно инвестиционное решение.

Мы просто решили продать наши вложения в облигации за цену более чем в 100 раз превышающую прибыли (цена продажи 95,7 / доходность 0,88%), так как эти «прибыли» не могли достаточно вырасти в течение последующих пяти лет.

Мы продали их, чтобы перевести наши деньги в единственную ценную бумагу – Berkshire – которая, в свою очередь, владела диверсифицированной группой солидных предприятий.

За счёт нераспределенной прибыли, рост стоимости Berkshire вряд ли составит менее 8% в год, даже если экономика при этом будет так себе.

Проведя этот анализ на уровне детского сада, мы с Protégé обменяли активы и расслабились, будучи уверены, что с течением времени 8% наверняка обгонят 0,88%. Причём значительно.

На этом заканчиваю цитирование из писем Баффета. Возможно, вас заинтересует что ответили проигравшие.


Ответ проигравших

По итогам пари проигравший Тед Сайдес объявил, что выигрыш Баффета связан не только с большими гонорарами менеджеров. Он указал на то, что индекс S&P 500 ориентирован на крупные американские компании, которые показывали рост в последние годы.

Хедж-фонды же больше ориентированы на международные компании — и индексы, в которые включены схожие компании, показали рост, похожий на рост хедж-фондов. Он также заметил, что на снижающемся рынке прибыль инвесторов хедж-фондов обычно больше, чем у инвесторов индексных фондов.

Другие сотрудники хедж-фондов писали, что Тед выбрал слишком консервативные фонды, которым трудно обогнать индекс акций за 10-летний период.

Всё это может и так, но очевидно следующее: не так-то просто выбрать фонды, которые за вычетом всех комиссий обгонят индекс акций.

Конкуренция среди активных фондов — это игра с нулевой суммой. Фонды-победители выигрывают за счёт проигравших и в сумме получаются средние результаты.

Далее если из прибыли активных фондов вычесть комиссии, то получится что в среднем результаты хедж-фондов ниже среднего, а пассивный инвестор успешнее активного.

Исходя из этого понятно, почему Баффет рекомендует своим друзьям пассивные инвестиции.

Виталий Семыкин

P.S. Узнайте больше о пассивной стратегии в моём бесплатном миникурсе:


.